Канадский защитник – о своей хоккейной семье, детстве на ферме, карьере в НХЛ и многолетней дружбе с Райаном Спунером.
Канадский защитник Джо Морроу пополнил состав минского «Динамо» относительно недавно – в середине декабря. С тех пор 27-летний хоккеист провел в составе «зубров» 16 матчей и набрал 3 очка (0+3) по системе «гол плюс пас». В свое время уроженец Эдмонтона был выбран на НХЛовском драфте «Питтсбургом» под высоким 23-м номером, но за эту команду так и не сыграл. Зато он провел 162 встречи за «Бостон», «Монреаль» и «Виннипег», записав в актив 32 очка (9+23). О себе и своей карьере Морроу рассказал в интервью газете «Прессбол».
– Главное впечатление за полтора месяца в Минске?
– Мне нравится сам город – красивый, люди добрые. У «Динамо» отличные болельщики, чья поддержка нам очень помогает.
– Тяжело было влиться в команду посреди сезона?
– Конечно. Практически невозможно прийти и сразу же заиграть на полную мощь. Надо всех узнать, увидеть, как действует команда, как работает тренер, что за лига. Для этого требуется время. Но я делаю все, чтобы помочь команде. Хотя, ясное дело, такое количество поражений удручает.
– Сейчас уже адаптировался?
– Пожалуй. Понадобилось матчей десять, чтобы освоиться, привыкнуть и к нашей команде, и к стилю соперников. Это было тяжелее, чем во всех моих прежних клубах. Однако сейчас уже чувствую себя нормально. Осталось немного матчей, но надеюсь показать себя в них с лучшей стороны.
– Твой показатель полезности – «минус 6». Это огорчает?
– Само собой, не радует. В равных составах мы забрасываем довольно мало, а пропускаем в последнее время нередко. Надеюсь, в ближайших матчах смогу улучшить эту статистику. Хотя легче сказать, чем сделать.
– Крэйг Вудкрофт ругает команду после неудачных игр?
– Думаю, нас сейчас критикуют все. Этого избежать сложно, позитива в игре немного. Стараешься сохранять положительный настрой и делать все, что можешь, однако критики со стороны Вудкрофта и его штаба хватает. В некоторых матчах играем очень хорошо, но не побеждаем. А поражения все воспринимают тяжело: и хоккеисты, и коучи, и болельщики.
– Как выглядит критика со стороны Крэйга? Он кричит?
– Да. И тренер повышает голос, и игроки злятся друг на друга. Все огорчены и разочарованы. И меня бы насторожило, если бы это было не так и неудачи воспринимались спокойно. Ведь каждый выходит на лед с желанием победить.
– Вудкрофт часто говорит, что его тактика верная, но команде не удается ее воплотить. Почему так?
– Всем надо понять, что нельзя действовать на льду поодиночке. У нас команда. В некоторых матчах коллективные действия удаются, мы придерживаемся системы. А в других – нет, и тогда обычно выглядим неважно. В командной игре надо, чтобы все делали одно и то же. Если же этого нет, то возникают проблемы.
– Крэйга и самого часто критикуют. По делу?
– Каждый имеет право высказывать свое мнение. «Динамо» сейчас подвергается серьезной критике, потому что играет плохо. Справедлива ли она? Я бы сказал, нет. Критика в чей-то адрес редко бывает справедливой. В мире вообще с этим проблемы, в прессе много негатива. Хорошие новости плохо продаются, на них мало обращают внимания. Это можно понять. В то же время в нашем случае критика оправдана, поскольку люди недовольны тем, что происходит.
– Ну хорошо, а что позитивного в игре команды?
– Не знаю, я здесь не так много времени, чтобы найти большие плюсы… Скажу о себе – я работаю над тем, чтобы стать лучше и приносить больше пользы. Это тоже позитив.
– Шансов на плей-офф у «Динамо» нет даже теоретически. Какая у команды мотивация в оставшихся матчах?
– Без желания победить вообще не следует выходить на лед. Стимулом для каждого игрока должно быть его собственное развитие. Надо понимать: оно поможет карьере. Думаю, этой мотивации достаточно в концовке сезона. Я лично всегда хочу побеждать, чем бы ни занимался.
– В «Динамо» твой номер – 45. Это любимое число?
– Скорее, наоборот. Но я его не выбирал – что дали в клубе, то и взял. Если продолжу выступления в Минске в следующем сезоне, обязательно возьму другой.
– Какой твой любимый?
– 7-й, это номер моего старшего брата. Носил его, наверное, с пятилетнего возраста. Хотя в НХЛ долго выступал под 70-м.
– Райан Спунер – твой хороший друг. Где познакомились?
– Вместе играли еще за «Провиденс» – фарм-клуб «Бостона». А потом года три и в «Брюинз». Постоянно общались, рядом сидели в самолетах. Порой могли вместе поехать в летний отпуск.
– Это совпадение, что вы оба оказались в Минске?
– В общем-то да. Хотя, когда у меня возник вариант с «Динамо», я уже знал, что Райан здесь. Когда в команде есть знакомое лицо, чувствуешь себя комфортнее.
– Спунер рассказал, что ты поселился с ним в одной квартире…
– Так и есть, с Райаном и его девушкой. Если бы говорил по-русски, то, наверное, было бы проще жить одному и знакомиться с новыми людьми. А так мы втроем, устраиваем совместные ужины…
– Помогаешь друзьям по хозяйству?
– У нас разделение обязанностей – мы с Райаном занимаемся приготовлением еды, а его подруга приводит квартиру в порядок после устроенного нами бардака. Ха, у нас хорошая команда! Я никогда не любил заниматься уборкой, а вот готовил всегда с удовольствием.
– Ты хороший повар?
– Думаю, неплохой. Мы стараемся придерживаться здорового питания: большое количество овощей, рис и немного мяса. Хотя больше всего я люблю готовить митболы. Правда, это отнимает много времени. А еще шницель «кордон блю».
– Как любишь проводить свободное время?
– Летом охотно путешествую. Много поездил по Европе. А в Канаде я вырос на ферме и много времени провожу на свежем воздухе: помогаю по хозяйству, что-то ремонтирую.
– Сколько стран ты посетил?
– Думаю, двадцать с чем-то. Понравилась Скандинавия, в особенности Норвегия – горы, фьорды. В Испании летом тепло и приятно. Очень классно в Италии, хочу свозить туда родителей. А в прошлом году отправился в Перу. Посмотрел Мачу-Пикчу – интересно!
– Ты упомянул Скандинавию. Кажется, тебя можно принять за уроженца Северной Европы…
– По внешности? Ну да, люди там подходили и обращались ко мне не по-английски, а на одном из местных языков. Думали, что я местный, так что неплохо вписался. Хотя скандинавских корней у меня вроде бы нет.
– Бороду носишь давно?
– Обычно отращиваю ее на зиму, чтобы легче переносить холода. А летом сбриваю.
– Хотел бы попутешествовать по Беларуси?
– Конечно. Минск – самый большой город, но есть же и другие. Хотя названий не знаю, надо посмотреть на карте. Жаль, что у меня не так много времени на подобные поездки. Вообще в курсе, что в вашей стране производят известные тракторы «Беларус». Их продают даже в Канаде. Я же говорю, что вырос на ферме, в окружении тракторов, так что научился их водить.
– Хотел бы поездить на «Беларусе»?
– О да! С большим удовольствием сел бы за руль этой машины. Может, даже купил бы ее.
– Минск сильно отличается от североамериканских городов?
– От большинства – да. Он очень спокойный и ухоженный, всюду можно пройти пешком. Здесь намного симпатичнее, чем во многих местах за океаном. И архитектура совсем другая. В Северной Америке она более разношерстная, а здесь однородная – и это круто. Дома не сказать, что очень высокие или длинные, но массивные.
– Как ты оказался в КХЛ?
– Появилась возможность, и очень захотелось попробовать. Подумал, это хороший опыт для моей карьеры, из него можно извлечь пользу.
– Знал вообще о существовании минского «Динамо»?
– Да, потому что раньше здесь играл еще один мой друг – Бо Беннетт. От него впервые и услышал об этой команде.
– Беннетт не задержался здесь надолго…
– Ну, он из Калифорнии, ему нужно тепло и много солнца! Наверно, поэтому и уехал. Хотя я его не спрашивал.
– В начале нынешнего сезона ты был на просмотре в «Рейнджерс», затем подписал контракт с «Нью-Джерси», но в НХЛ за «дьяволов» так и не сыграл…
– Поэтому и я решил попробовать что-то новое. Кстати, в фарме-клубе «Дэвилз» пересекся с белорусом Егором Шаранговичем. Отличный парень, очень талантливый хоккеист. Вел себя спокойно, еще только учил английский. Он не получил визу на один из выездов, и так вышло, что мы вместе тренировались и общались. А как только я приехал в Минск, Егор прислал мне сообщение, в котором рассказал о своих любимых местах в городе. Было бы здорово вновь увидеться с ним – теперь уже в Беларуси.
– Ты ведь вырос в хоккейной семье. Расскажи о ней.
– Да. Играли отец, и все его братья, и мои братья тоже. Канадская семья! Когда на улице холодно, больше особо нечем заняться. Только мама никогда не занималась хоккеем. Даже не уверен, видел ли я ее на коньках. Хотя кататься она точно умеет и когда-то научила меня. На родине вообще не знаю ни одного человека, который не умел бы стоять на коньках. Каждый когда-нибудь да пробовал.
– Чем бы ты занялся, если бы не стал хоккеистом?
– Наверное, был бы доктором. Хирургом-ортопедом – помогал бы людям, получившим травмы. За спортивную карьеру я насмотрелся на всевозможные повреждения…
– Как ваша хоккейная семья оказалась на ферме?
– На ней вырос отец. И оба деда тоже были фермерами. Там было здорово, я все время торчал на улице. Научился работать руками, управляться с разной техникой, ремонтировать ее. Это здорово помогло в жизни.
– А смог бы подоить корову?
– Вот это нет. Наши коровы никогда не использовались для молока – мы продавали их на мясо.
– Ферма же находилась в районе Эдмонтона?
– Да, минутах в 45 езды от города. Места довольно пустынные, ближайшие соседи жили не так уж близко. Но наша семья всегда была очень сплоченной.
– Дикие животные в округе встречались?
– Олени, лоси, койоты… Медведей в наших краях никогда не видел, а вот когда мы жили в Британской Колумбии – постоянно. Те же звери, что встречались у нас, опасности не представляли. Даже лоси – они очень большие, размером с автомобиль, но совершенно дружелюбные.
– В Эдмонтоне зимой холодно?
– Очень. И снега выпадает очень много, и ветры дуют сильные. Даже сейчас бывают морозы по тридцать-сорок градусов. Белорусская зима, по крайней мере нынешняя, выглядит гораздо более мягкой.
– В свое время «Питтсбург» выбрал тебя в первом раунде драфта НХЛ. Это стало сюрпризом?
– Не особенно. Существовали рейтинги, делались предварительные прикидки. Я хотел попасть в первый раунд, очень надеялся там оказаться – в итоге так и вышло.
– Тем не менее за «пингвинов» ты не провел ни одного матча…
– Верно. А потом меня обменяли в «Даллас», и за этот клуб я тоже ни разу не сыграл. Дебютировал в НХЛ только после второго трейда, уже в составе «Бостона».
– В «Питтсбурге» познакомился с Сидни Кросби и Евгением Малкиным?
– Да, причем они отнеслись ко мне очень хорошо. Мы разговаривали, ребята делились опытом. Было полезно пообщаться с такими суперзвездами. У меня были их контакты, всегда мог обратиться к ребятам. Но с тех пор прошло почти десять лет. Уже потеряли связь, сейчас их номеров телефонов не осталось.
– Для тебя была разница, где выступать – в Канаде или США?
– В НХЛ я играл в командах Бостона, Монреаля и Виннипега – и больше всего понравилось в Бостоне, в этом городе отличная спортивная культура. С другой стороны, канадские болельщики понимают игру чуть лучше, чем американские, и аншлаги на аренах собираются там чаще. Однако во всех городах, где мне довелось выступать, хоккей очень любят и свои клубы поддерживают, как бы те ни выступали.
– Частые трейды сильно напрягали?
– Не особо. Молодому и холостому никаких проблем – упаковал чемодан да полетел в другой город. Я человек легкий в общении и очень простой. Новый город, новый опыт – это тоже интересно. В командах, куда переходил, обычно знал пару человек. Адаптация проходила без проблем.
– Читал, однажды тебя обменяли на однофамильца.
– Из «Питсбурга» в «Даллас» на Брендена Морроу. Интересно, что когда я играл в юниорской команде, жил в семье, где до этого обитал он. Бренден гораздо старше, но многие думали, что мы братья. Хотя на самом деле – вообще не родственники.
– Как думаешь, твоя карьера в НХЛ уже закончена?
– Нет, я отказываюсь когда-либо сдаваться. Вижу, как некоторые выступают там и в 40 лет. Сделаю все, что в моих силах, чтобы играть на как можно более высоком уровне. Мне всего лишь 27, и это хороший возраст. Начинаю понимать, что нужно делать для того, чтобы добиваться успеха. Есть ощущение, что у меня еще все впереди.
– Ты до сих пор холост?
– Да, я один. И так практически всю жизнь.
– Есть шанс найти подругу в Беларуси.
– Верно, но для этого неплохо бы выучить русский. А то на меня смотрят как-то забавно, когда я говорю «Hello», и отвечают «привьет». Иногда люди узнают – скажем, в ресторане подходят за автографом или совместным фото. Это здорово, но хотелось бы общаться с теми, для кого играю, с большей легкостью.
– Кроме путешествий, у тебя есть интересные хобби?
– Всегда любил машины, в том числе старые. Было бы здорово однажды взять и своими руками восстановить какой-нибудь ретромобиль. При этом в Минске я в основном хожу пешком. Общественным транспортом пока не пользовался – еще заблужусь, а языка не знаю.
– Контракт у тебя на два года. Значит, в следующем сезоне продолжишь выступления за «Динамо»?
– Если в клубе захотят, то да. В межсезонье же отправлюсь на родину, чтобы повидаться с семьей. К сожалению, на Рождество не удалось повидать близких, поскольку был здесь. Но все равно купил подарки и хочу их привезти.
Дмитрий Квартальнов: «Ребята нашли силы и эмоции, победили»
Интервью 10 ноября 2024Сэм Энас – о «железном» Волкове, матче с «Северсталью», серии буллитов
Интервью 7 ноября 2024Егор Вельмакин и Джордан Гросс комментируют матч против «Салавата Юлаева»
Интервью 7 ноября 2024Дмитрий Квартальнов: «Хороший матч. Зрителям понравился!»