Владимир Бережков: из команды в команду

Немного странное, конечно, хотя и уже знакомое ощущение — брать интервью у человека, бок о бок с которым проработал не один год. Но все течет, все меняется: однажды уже доводилось интервьюировать Виталика Есиса, перебравшегося из пенатов «Прессбола» в ФХРБ. И вот теперь — бывшего главреда, а ныне генерального менеджера минского «Динамо» Владимира Бережкова. Впрочем, не устаю повторять, прессболовцев бывших не бывает. И даже наш разговор, пару раз откладываемый собеседником по разным причинам, состоялся-таки в воскресенье. В кабинете, который без малого два десятка лет был для нынешнего босса «зубров» родным. Как дела, и что это было Отвечая в недавнем интервью с Виктором Гусевым на вопрос «как дела у Бережкова?», Артур Жоль сказал: «Отлично! Работает генменеджером «Динамо». Вам есть что добавить? — Ну, раз Артур так ответил, наверное, он видел меня со стороны и я показался ему счастливым. А вдруг это как дресс-код — напускное? — На самом деле нисколько не жалею. Решение сменить ипостась в первую очередь было связано с тем, что мне в любом случае пришла пора уходить из «Прессбола». Первый редактор Александр Борисевич утверждал, что журналистикой можно заниматься только до 40 лет. Может, Евгеньич ошибся в пороге — для каждого он индивидуален, но по сути все верно. Гении могут быть в нашем цехе всю жизнь, но к ним себя не отношу. Я не Познер, не Венедиктов, не Новиков и не Якубович. У ремесленников же приходит время, когда нужно уходить. Для меня оно пришло. Причем даже не в этом году, а еще раньше. Долго не мог этого сделать, уже хотя бы потому, что нужно было хозяйство на кого-то оставить, найти преемника. Но в конце концов совет старейшин «Прессбола» понял мое желание, принял и поддержал. Нашли механизм и форму, при которой от моего ухода ничего не изменится. По крайней мере не станет хуже. И вижу, что хуже не стало, а в каком-то смысле даже лучше. Ушел бы я, не появись вариант работы в «Динамо», — ты же это хотел спросить? В числе прочего. — Ушел бы. Но «Динамо» меня просто в какой-то степени подстегнуло. Ушел не на деньги, не на заработки, не на какую-то шабашку. Здесь интересно, здесь, как мне кажется, могу принести больше пользы. В конце концов, реализовать то, о чем всегда писал как журналист. Вместе с тобой, кстати. Здесь вы, говоря боксерским языком, раскрылись, потому как некоторые ваши решения на новой должности уже конфликтуют с тем, о чем писал по крайней мере я. — Ну, раскрылся — бей. Обожду. Пока вопрос в другом: вы выбирали или вас выбирали? — Скорее все-таки первое. Все началось с Дорожной карты, которую готовил совместно с другими членами наблюдательного совета. Когда она появилась и была утверждена, встал естественный вопрос: кто ее будет реализовывать? Искать такого человека поручили мне и когда этим занялся, увидел, что постоянно натыкаюсь то на один барьер, то на другой. В итоге сказал и помощнику президента Максиму Рыженкову, и первому вице-президенту НОКа Игорю Рачковскому что в принципе могу впрячься сам. Сразу последовал вопрос, а что будет с «Прессболом»? Убедил: работа налажена, корабль пойдет и без меня, не опрокинется точно. Это кто же о нас так беспокоился? — «Прессбол» ведь не просто замечательная команда. Это сильный фактор влияния в спортивной среде, серьезное СМИ, с которым считаются. Мы к этому пришли не сразу, а за двадцать с лишним лет работы. И, естественно, людям, облеченным властью и социальной ответственностью, далеко не все равно. Перемена мест слагаемых Но вы отдаете отчет, как это для многих выглядит со стороны? Примерно как «Бережков «слил» команду Бородича, чтобы самому прийти к власти». — Давай разберемся, как все было. «Прессбол» никого не «сливал». Его — пытались. Зарубали аккредитации, не допускали на пресс-конференции, игрокам запрещали с нами общаться — ты же с этим сам сталкивался. В милицию таскали? Таскали. Давление через Министерство информации оказывали? Оказывали. И за что? За то, что мы высказывали свою позицию. Что в «Динамо» не должно быть 20 легионеров. Что клуб должен развиваться в качестве института сборных национальных команд. Мы когда-то где-то призывали убрать Бородича или Матушкина? Их убрали не мы, не газета — власть. И я не пришел им на смену, был еще год. Максим Субботкин — как минимум не моя креатура. И не я назначал «тройку», которая управляет спортом, — это очевидные вещи. Поэтому когда меня обвиняют, что я кого-то «убрал»... Максимум, чем я «согрешил» — назвал годовой заработок Матушкина. То есть сделал то, к чему стремился как журналист: зарплаты чиновников и игроков должны быть прозрачными. Сегодня уже как генменеджер подписал обязательство о неразглашении информации, которая стала мне доступной ввиду служебных обязанностей. Но понимаете, что теперь вы поменялись местами с «копателями», в роли которых еще недавно сами выступали? — Бога ради! Как ты знаешь, свою зарплату я объявил во всеуслышание на первой же пресс-конференции. Мне не привыкать к повышенному интересу к моей скромной персоне. Причем не за последние пару месяцев, а за последние пару десятилетий. Что скажете о доставшемся в клубе наследстве? — Нормальное наследство. Категорически не согласен с мнением, что прошлый год ушел «коту под хвост». Может быть, скажу сейчас парадоксальную мысль, но, напротив, считаю прошлый динамовский сезон в КХЛ едва ли не самым продуктивным. Ошибки были, шуинары были. Но то, к чему мы призывали все время — к формуле «6 плюс 1» — это в принципе сработало. Появились молодые белорусские игроки, которые никогда не выкарабкались бы из-за спин 20 легионеров и всегда таскали бы рояль. Яркий пример — Стась. Он стал топ-игроком, которого мы сейчас не можем удержать. Конкурент заряжает за него — мама не горюй. Боюсь, не перебьем. Так много предлагают? — Не «так много», а «очень много». Просто бешеные деньги. В два раза больше, чем мы могли бы ему предложить, даже мобилизовав все финрезервы и с учетом бонусов. Не боитесь варианта «Кулаков номер два»? — Предчувствуя, что фингонка за Стася вот-вот начнется, говорили с ним на эту тему: «Андрей, я гарантирую тебе место в первом звене с Калюжным и Чичу. Согласись, что во многом твои котировки поднялись именно из-за такого партнера, как наш капитан. Считаю, ты игрок не КХЛ, а НХЛ, на тебя нацелилось «Баффало». Еще год в «Динамо» — и ты выйдешь в топы уровня Грабовского и Сергея Костицына». Реакция? — Выслушал, искренне поблагодарил за внимание к нему. «Но поймите, у меня семья, двое детей, резоны...» Отлично понимаю. И желаю, чтобы этот последний шаг к НХЛ он сделал в российском клубе, который в нем сейчас очень заинтересован. Но, если честно, не очень в это верю. Вряд ли там Андрей будет выступать в первом звене. Формула любви С полезностью минувшего года не поспорю. А вот за «6 плюс 1» зацеплюсь. Начну с расстановки акцентов: именно за эту формулу я никогда не сражался. Просто принял ее как хоть что-то определенное после явного перекоса в легионерском вопросе. Но проблема в том, что черта уже переступлена при вашей власти. Согласитесь, выглядит неидеально: Бережков боролся за одно, а сам для себя допускает коридор. При этом коридор ненамного уже, чем во времена правления Наумова и Бородича. Во времена последнего максимальное количество иностранцев исчислялось цифрой 17. В «Динамо» сейчас уже... — ...восемь. Теперь давай разбираться. Начнем с темы Лингле. Давайте. Шарля, как и Платта с Лаландом в былые годы, отказываюсь считать белорусом только из-за наличия паспорта и вплоть до полной отсидки им карантина и заигрывания за сборную. — Твое право. Но, согласно принятой Дорожной карте, одна из главных целей работы «Динамо» — подготовка новых игроков для национальной сборной. Подчеркиваю: новых. Поэтому Стася и отпускаем пусть и с тяжелым сердцем, но с чистой совестью — он уже готов для сборной. Лингле может быть новым в числе прочих. Чемпионат мира продемонстрировал, что результат у нас обеспечивают лидеры — Грабовский, Сергей Костицын, позже Платт подключился. Согласен, но при чем здесь Лингле? — Он потенциально исполнитель аналогичного калибра. Не хочу бросать камень ни в чей огород и не знаю причин, почему ему не дали доиграть в «Динамо» до конца карантина в его прошлое пришествие в клуб, когда до этого оставались считанные месяцы. Но это была явная бесхозяйственность. Я вообще интеллигент только во втором поколении — мой отец был родом из деревни. И сумел привить мне крестьянскую рачительность. Все должно быть при деле, по-хозяйски. К этому и детей приучаю. Так вот, если человек хочет выступать в «Динамо» и сборной Беларуси, о чем не раз заявлял, почему не дать ему такую возможность? Ведь его уровень высок — это очевидно. Равно как очевидно и то, что он может быть полезен белорусскому хоккею. Сейчас у него двухлетний контракт — как раз то, что нужно для получения спортивного гражданства нашей страны. Здесь два момента. Первый — прежний спортивный директор «Динамо» Олег Иванов сказал, на мой взгляд, очень мудрые слова. Мол, у нас можно заключить контракт и на сто лет — это ничего не гарантирует. Второй — доказательство первого: у того же Шарля и прежний контракт позволял досидеть карантин. А оно вона как вышло... — Согласен, форс-мажор может вмешаться всегда. Но пока имеем что имеем. И я, и другие члены наблюдательного совета клуба склонны рассматривать Лингле как нелегионера. Этот вопрос выносился на обсуждение совета. Равно как формула «6 плюс 1», которая, как и обещано, продолжит работать. Но не как ростер, а как конкурентная среда. То есть в заявке на конкретный матч пресловутая планка переступаться не будет. Тяжелее всего было в этом убедить Поковича, который просил о возможности постоянно использовать всю легионерскую обойму. Но еще скользкий момент: насколько понимаю, формула «6 плюс 1» была спущена с самого верха. Как там отнесутся к вольной трактовке приказа? — Что значит вольная трактовка? Никакой директивы на сей счет не выпускалось. Было высказано такое пожелание. В прошлом году на финише сезона, когда пошла череда травм, «Динамо» вообще справлялось тремя-четырьмя иностранцами, если помнишь. Повторяю: формула никуда не делась, она лишь обрела конкурентную составляющую в легионерском пуле. Ну наивно же полагать, что все восемь или девять по твоей арифметике иностранцев будут в любой момент в идеальной форме. А чтобы было к чему стремиться, они должны чувствовать дыхание конкурента за спиной. Тот, кто будет востребован меньше, или станет полировать лавку, или отправится в фарм-клуб либо на драфт отказов. Почему еще я пошел на этот смелый шаг? По новым правилам заключения контрактов сбавившему обороты игроку можно снижать зарплату на сорок процентов. А это весьма существенно. Особенно если учесть, что нынче самый высокооплачиваемый хоккеист «Динамо» будет иметь контракт вдвое ниже, чем даже в минувшем сезоне. Восток — дело тонкое Что, надо полагать, затрудняет переговоры с уже состоявшимися белорусскими сборниками? — Вот здесь мы затронули очень важную тему. Она в том числе и отвечает на вопрос, почему Бережков решился уйти в «Динамо». Я не Дон Кихот и не ринулся бы на ветряные мельницы. А перешел из команды в команду. Команду конкретно Максима Рыженкова — человека, который, на мой взгляд, делает очень много для спорта вообще и хоккея в частности. Так вот в момент, когда я приступил к работе, КХЛ приняла поправки к Статусу хоккеиста, согласно которым легионерство в российских клубах лиги отныне будет определяться не по наличию паспорта, которых, это не секрет, у многих хоккеистов несколько, а по спортивному гражданству. Ничего нового: Россия еще во время суперлиги это проходила. Мезин даже судился, пытаясь отстоять право не считаться легионером на родине. — Так или иначе, но сейчас оно вновь было принято, и Рыженков вместе с Ворсиным очень настойчиво начали с ним бороться. Еще на апрельском турнире «Газпром нефти» в Минске. Максим Владимирович напряг все дипломатические способности, чтобы убедить президента КХЛ Медведева и прочих боссов лиги не идти на этот шаг. Особенно накануне чемпионата мира. У нас просто могла разбежаться вся сборная. Вообще-то убеждали не тех. Новое пришествие старой идеи явно зародилось не в лиге, а в ФХР. И с чего, собственно, России забивать себе голову проблемами белорусов? Ну разбежалась бы наша сборная — им-то что? — Думаю, КХЛ понимает, что Минск для нее — не бугорок. Здесь одна из самых вместительных арен в Европе, здесь на самом высоком уровне способны провести чемпионат мира. В конце концов вопрос был поставлен ребром: если Москва считает, что в паспортном вопросе компромисс невозможен — извините. Смысл интеграции в КХЛ и ВХЛ для нас пропадает. Пойдем своим путем, нам «отказники» не нужны. Однако мы отошли от темы возможного подписания в «Динамо» наших сборников из других клубов. — Возвращаемся. В то время, когда шла дипломатическая работа Рыженкова с КХЛ и руководством российского спорта, завершившаяся позже в нашу пользу, еще ничего не было ясно. И я подходил, например, к Угарову, Степанову и уверял их: если убедить лигу предоставить белорусам льготный режим не удастся — их не бросят и в «Динамо» они будут востребованы всегда. Но, видимо, за меньшую зарплату? — Может быть. Но, по крайней мере, деньги все равно немалые. И это была гарантия, что сборник не останется вообще ни с чем из-за изменений в Статусе хоккеиста. В любом случае усилия Максима Владимировича и Евгения Николаевича принесли плоды: КХЛ согласилась с нашими доводами, и для белорусов было сделано исключение. И это, считаю, самое прогрессивное для нас решение лиги за все время ее существования. Теперь, например, Паша Карнаухов, надеюсь, перестанет колебаться, выступать ему за сборную родины или нет. Он же, так понимаю, все боялся оказаться в российских клубах легионером. Все это здорово. Для нас. А вот лигу такой дифференциальный подход, считаю, дискредитирует. — Это почему же? Когда КХЛ под нажимом ФХР или без лоббирует интересы россиян — это пусть и неидеально, но, по крайней мере, понятно. Другое, когда заставляет нероссийские клубы играть по разным правилам. То есть для минчан льготы, а для тех же рижан — нет. — Ну что поделать, мы сыграли на наличии между Беларусью и Россией ряда договоренностей, уравнивающих граждан двух стран в правах при трудоустройстве. У меня, как многим известно, сын работает в Москве, и ему для этого не нужно получать ни рабочую визу, ни российский паспорт. Вполне хватает белорусского. Все понятно, но Мезину в 2007-м это не помогло даже в суде. — Времена меняются. Тогда не было Рыженкова, который мог бы помочь убедить. И это еще одна крайне важная причина, из-за которой я решился нырнуть в «Динамо». Рыженков, Рачковский — это люди, которые реально хотят наладить процесс и что-то изменить. А не заморозить ситуацию, чтобы протянуть в креслах еще годик, как у нас нередко бывает. Дорожная карта — идея Рачковского. Поручая мне ее составить, Игорь Анатольевич сказал буквально следующее: «Или мы закрываем проект «Динамо», или нужно вдохнуть в него смысл, выработать доктрину». И, когда концепция увидела свет, я понял, что с этой тройкой — Рачковский, Рыженков плюс министр спорта Шамко — можно двигать процесс. О Глене и тлене Во время чемпионата мира с Хэнлоном общались? — Нет. Ни с ним, ни с Сафоновым. Нужно было оставить их в покое и не давить. У меня было критическое отношение к формированию сборной. Но я засунул свое мнение подальше. Поскольку Глен опять дал результат? — Считаю, результат замечательный, но он мог быть и лучше. Такую команду мы не соберем больше никогда. Ясно, что она сформировалась под домашний «мир». Так в чем тогда суть претензий к комплектованию? — Готовы были все сильнейшие, но место в составе получили не все, был ряд странных, мягко скажем, кадровых решений. Но это мое мнение, я его, подчеркиваю, засунул поглубже. Как отнеслись к скоропостижному отъезду канадца из Беларуси? — Плохо. Мы с Хэнлоном не были близкими приятелями, но общались, в том числе и в неформальной обстановке. Мне казалось, что я его понимаю, понимаю его душу. У него здесь было много хороших начинаний, отдельные из которых просто вызывали гражданское сочувствие и преклонение. Он хотел усыновить белорусского ребенка, сделать еще много полезного. В общем, внушал повышенное уважение и симпатию. Но так, как он в итоге ушел... Не хочу осуждать, но чтобы вот так, едва ли не на следующий день, приехав в Швейцарию, заявить, что теперь именно здесь лучшее место для работы в Европе... Но, если абстрагироваться от эмоций, вы же понимаете, что он прав. Швейцария — действительно, наверное, самая комфортная страна в Старом Свете. — Абстрагироваться не получается. Нельзя резать по живому. Если ты развелся, новую свадьбу на следующий день играть не станешь, верно? Нужно взять паузу, дать ранам затянуться, чуть-чуть потерпеть. Мы всегда в ответе за тех, кого приручили. И то, что Глен — по общему мнению, отличный психолог — этого не прочувствовал, меня лично задело. Впрочем, уже прошло. Спасибо, Глен! Белорусы будут помнить только хорошее. Твоя работа была плодотворной и яркой. О берлоге «Медвешчака» Вернемся к динамовским делам. Почему в процессе майской блиц-селекции вы решили так точечно выхолащивать «Медвешчак»? — Начнем с того, что Покович очень хотел Чичу. Он его получил. Далее: представление, что «Динамо» пошло по пути наименьшего сопротивления, зачерпнув кадры из одной тарелки, неверное. Это не прийти и скупить игроков гуртом. Уже хотя бы потому, что у каждого нашего экс-загребца свой агент и здесь, и за океаном. Так что никакой оптовой закупки не было, работа шла по каждому индивидуально. Единственное, что объединяло всех новичков — отзывы о них. Справки, понятное дело, наводились самым тщательным образом, потому что, помимо игровых качеств, есть еще немаловажные человеческие, способные влиять на коллектив в ту или иную сторону. Все источники дружно свидетельствовали: с этим ни у кого из наших новичков проблем нет. Наконец, не надо представлять наше пополнение так, как будто мы ограбили «Медвешчак»: эти игроки так или иначе покинули бы Загреб в статусе неограниченно свободных агентов. Слухи о том, что «Динамо» платило за них компенсацию, также не имеют ничего общего с действительностью. Те, у кого были действующие контракты, разбирались с их расторжением сами. Уж не знаю, выкупали ли они их, или использовали какие-то опции в договоре с клубом, или, наконец, имели с руководством джентльменские соглашения — суть одна: нам они достались как НСА, ищущие новый клуб после удачного сезона в прежнем. Так за что же ваши источники их так хвалили, помимо игровых качеств? — За то, как они ведут себя в быту. За то, что тренер, каковой бы ни была его фамилия, национальность, возраст и заслуги, для них — непререкаемый авторитет. Указания которого обязательны к исполнению и на льду, и за его пределами. Информацию по своим каналам перепроверил и Покович — результаты были аналогичными. Что еще важно — новички опытные и при этом не избалованные. Они уже знают, что такое 12-часовой перелет из Владивостока, они уже пожили в отелях разного уровня сервиса, в том числе и не блестящего, они уже в курсе, что на матч из Петербурга в Череповец можно добраться и автобусом, а не самолетом, потому что погода не благоприятствует. Многие игроки с постсоветского пространства уже начали бы строить недовольные мины. Эти — ни разу. Так что, считаю, мы пригласили качественных легионеров. Как пойдет в сезоне — посмотрим, но селекция на этом не закончена. Она — процесс перманентный. Правильно ли я понял, что вот на этой отметке «то ли восемь, то ли девять» иностранцев как минимум до старта сезона-2014/15 поставлена точка? — Совершенно правильно. Даже несмотря на то, что сейчас поступают просто фантастические предложения — отличные исполнители за очень умеренные деньги. От одного так просто тяжело отказываться... Неужто Кросби в Минск просится? — Зря иронизируешь. Не Кросби, но игрок очень известный в Минске и КХЛ. Он готов прийти в «Динамо» за вдвое меньшую сумму, чем его прежний контракт. Это откуда же такой альтруизм? — Все просто: хоккеисты видят, что здесь подбирается хорошая команда, и хотят стать ее частью. Репутация же у Минска, как места проживания и работы, в лиге наилучшая. Но, как бы ни хотелось мне и Поковичу заполучить этого хоккеиста, придется придержать желания. Другой пример: как только сформировался наш легионерский костяк, желание присоединиться к «Динамо» других хоккеистов и их агентов стало даже немного агрессивным. Очень хороший канадский атакующий защитник, безусловно полезный в бригадах большинства, хотел приехать. Его агент вышел на связь, пришлось говорить, что решение нужно принимать в течение двух дней, а предложенная нами сумма контракта была откровенно демпинговой, заниженной. Проходит день, второй, я работаю с другими новичками и, честно говоря, на каком-то этапе даже подзабыл, что предложение в базе все еще висит. Где-то дня через четыре вспомнил, снял — тут же звонок агента: «Почему сняли, мы согласны». — «Так мы же договаривались о двух днях, а прошло куда больше». В ответ пошел довольно агрессивный накат, что мы, мол, поступили неправильно и так далее. Прессинг включился — мол, берите! Более того, через неделю тот агент со своим клиентом согласились прийти в «Динамо» даже за меньшие деньги, чем то демпинговое предложение. Представляешь?! О пополнении и волнении С легионерским пулом, как мы выяснили, клуб пока определился. Как насчет национального? — Здесь еще ожидается пополнение. Вообще есть мечта, которая не осуществилась на драфте, заполучить в Минск Карнаухова. Вижу в нем Костю Кольцова, которому Анатолий Варивончик в Норвегии в 99-м выдал карт-бланш, несмотря на то что имел дело с «масочником». Наших молодых, которые способны вырасти до уровня Грабовского, нужно продвигать и им доверять. Явные кандидаты на это — Гаврус и Карнаухов. Первый уже подписан на новый срок, для чего пришлось немало пообщаться с представляющим его интересы Ларионовым. Что приятно, Покович со мной здесь солидарен и готов на смелые шаги. То есть давать перспективной молодежи больше игрового времени, даже если это на каком-то этапе будет конфликтовать с тактикой. С Карнауховым пока сложнее: на драфте заполучить его не удалось. Однако удалось заполучить Козырева. Тоже очень перспективный парень. Но россиянин... — Не исключено, будем вести разговор о получении им белорусского паспорта. Что ты скривился? Вы знаете мое отношение к паспортизации. Считал и продолжаю считать, что это мина под свои школы. — Мина — это когда, как прежде случалось, привозили по 20 игроков, паспортизируя их оптом. А из них в итоге оставался один вратарь Ковалев, да и тот в конце концов уехал. А фамилии остальных 19 сейчас уже мало кто вспомнит. Вот это — мина. А когда речь об уникумах, потенциальных звездах, в точечной натурализации ничего дурного не вижу. Сколько сейчас в команде незакрытых вакансий? — Подписаны 24 игрока при заявочном списке команды 28 и 20 — на отдельно взятый матч. Или 22: обязаловку включать в заявку двух молодых КХЛ отменила, но оставила клубам возможность при их желании заявлять на игру не 18, а 20 полевых, если двое из них будут молодыми. И мы намерены этой опцией пользоваться. Не исключаю, что в составе будет даже хоккеист 1997 года рождения. Будете бороться за Карнаухова? — У нас — Козырев, так что есть пространство для переговоров с ЦСКА. Намерение остается. Намерение дать почувствовать Павлу, что такое выступление за белорусский клуб, после чего следующим естественным шагом будет выступление за родную сборную. Кто бы что ни говорил, у Карнаухова до сих пор нет российского паспорта, он стопроцентный гражданин Беларуси и на драфте проходил как белорус. Тем более что новый Статус хоккеиста делает для него бессмысленным натурализацию в России. Как сказать — это Россия. Сегодня у белорусов в КХЛ льготы, завтра их так же легко могут отменить... — Не исключено. Но, думаю, через пару лет Паша будет выступать уже не в России. И не в Беларуси, а в НХЛ. Обсудим еще одно бытующее на форумах мнение. Для Бережкова ближайший сезон — «пан или пропал». — Не согласен. Хотя и отлично понимаю: какие бы Дорожные карты я ни составлял, какие бы правильные речи ни толкал, как бы ни пестовал школу и фарм-клубы — смотреть будут прежде всего на успешность «Динамо» в КХЛ. Отсюда и желание с самого начала сконцентрировать усилия на главной команде структуры. И установить, наверное, рекорд лиги по скорости комплектования на следующий сезон. — Точно, уже не один ты меня этим подначил. Повторюсь: селекция не закончена и будет продолжаться до конца сезона. Но сейчас есть возможность обратить более пристальное внимание на выстраивание других ступеней пирамиды, согласно общей политики белорусского хоккея. Чего, простите? Нет, увы, у нашего хоккея никакой общей политики. — Значит, нужно создавать. И кто возьмется? Не слышали? — Честно — пока нет. Но Евгению Николаевичу Ворсину нужно сказать огромное спасибо, пожать руку и по возможности присовокупить к этому премию. А может, даже после ожидающегося ухода с поста главы ФХРБ оставить в структуре, используя его опыт. Потому что в нашем хоккее работать очень непросто. Особенно без админресурса. Это работа камикадзе. Что же до ответа на вопрос «кто вместо», то, если бы спросили меня, порекомендовал бы Рыженкова. Разрешат ему или нет — другой вопрос. А еще — хочет ли он? — Мне кажется, хочет. Тем более что фактически он этим уже занимается. Без его поддержки о выстраивании динамовской вертикали не могло идти речи. Но проблема в том, что параллельно в его ведении и остальные виды спорта. Это первый со времен Ананьева помощник президента, который имеет кабинет в НОКе, а не сидит, запершись за семью замками, в Администрации главы государства, куда проситель может пробиться от силы раз в год. И поток ходоков к нему не иссякает. Поражаюсь, как ему хватает сил выслушивать и вникать в боль баскетбола, гимнастики, фехтования, детских школ хоккея, футбола и так далее. Вижу в нем воплощение его отца. И даже усиленное: все-таки Максим моложе, энергичнее. Он — представитель уже нового поколения, обладающего языковыми и дипломатическими навыками, способный разговаривать с функционерами самого высокого ранга на равных и заодно на одном языке. В общем, он был бы отличным главой хоккейной федерации. Но, чувствую, в роли помощника президента он сейчас нужнее и его едва ли освободят для узкопрофильной хоккейной работы. На что сейчас обратите внимание в рамках Дорожной карты? — На налаживание тесных связей с фарм-клубами, коими по-прежнему видим «Неман», а также «Шахтер». И, понятно, «Динамо-Молодечно», и «Динамо-Шинник». В первом случае будем придерживаться жесткого возрастного ценза — костяк должны составить хоккеисты не старше 22 лет плюс два более возрастных в роли «дядек». То же и в МХЛовской дружине: потолок — 1995-й год рождения, не старше. Никто нас к этому не обязывает — это тот самый внутренний ограничитель. Есть еще один серьезный проект, но распространяться о нем пока не стану — боюсь сглазить. И еще одно: понимаю, что сейчас ты можешь еще раз недовольно скривиться, да и форумы заревут, но я вижу «Юность» в ВХЛ. Чего кривиться-то — я тоже вижу. — Потому что, имея «Чижовку», грех не использовать ее потенциал, тем более что это действительно нужно нашему хоккею. В свое время Михаил Захаров подпортил идею, когда пошел в эту лигу «комиссионным магазином», но теперь, набив шишки, надо исправляться. Там изначально должны были играть исполнители максимум 25-26-летнего возраста. Покович вообще сторонник того, чтобы проводить ротацию четвертых звеньев: пару недель одно выступает в роли разрушителя в КХЛ, пару — в роли лидеров в ВХЛ. Это было бы действительно полезно. С экстралигой так не получится: КХЛовцы там будут чрезмерно расслабляться. Идея отменная. Но «Юность» и «ревность» — часто синонимы. — Для дела можно и поступиться личным. Знаю, как болезненно воспринял Захаров мое вступление в должность генменеджера. Друзьями мы никогда не были, но взаимная терпимость, профессиональная солидарность присутствовала. Сейчас же я уже с его подачи дилетант, журналист и так далее. Ну и плевать, переживу. Все равно друг от друга нам никуда не деться, а дело двигать надо. Нам нужна стартовая площадка для Лопачуков, Кирющенковых, Землянкиных, Бадунов, Зозонов… Не хватает звена цепи, хорошей мясорубки, чтобы они выросли в новых Стасей. Вы отметили, что отдаете себе отчет: оценивать вас будут по результатам «Динамо». Честно: боитесь за него? — Нисколечко. Повторюсь, я не пришел сюда зарабатывать. Как в той шутливой поговорке: «пришел поднимать «Динамо». Пришел, «поднял» и ушел». Деньги я сейчас зарабатываю практически те же, что имел в «Прессболе». Допускаю, что если дело пойдет успешно, через год смогу просить о прибавке. Но обоснованно. Не пойдет — что ж, придется признать, что это не мое. Пойду землю пахать, деньги зарабатывать. Единственное, в чем уверен — уже не вернусь в журналистику.   Вячеслав Федоренков, «Прессбол», №80 (3453) от 3 июня 2014 года