Брэндон Козун: «Моя украинская бабушка готовила драники»

Очередным новичком минского «Динамо» на прошлой неделе стал нападающий Брэндон КОЗУН. 30-летний канадец, появившийся на свет в США, в 2009 году был выбран «Лос-Анджелес Кингз», клубом из своего родного города, под общим 179-м номером. Правда, за этот клуб в сильнейшей лиге планеты правый крайний так и не выступил, зато в сезоне-2014/15 провел 20 матчей в составе «Торонто Мэйпл Лифс» и набрал 4 очка по системе «гол плюс пас» (2+2).

Затем Козун отправился в КХЛ, где провел уже пять сезонов в составе «Йокерита», ярославского «Локомотива» и магнитогорского «Металлурга». В Континентальной лиге его статистика выглядит солидно: 269 поединков, 201 очко (79+122). Не зря канадца с украинскими корнями трижды приглашали участвовать в «матчах всех звезд» КХЛ, причем в 2016 году он установил рекорд результативности этих поединков, забросив пять шайб и прибавив к ним четыре результативные передачи. А в 2018-м Брэндон в составе сборной Канады принял участие в Олимпиаде в Пхенчхане, где «кленовые листья» завоевали бронзовые награды.

В «Динамо» Козун совсем недавно, но уже доказал свою пользу. Во вторничном спарринге с солигорским «Шахтером» он сыграл в первом динамовском звене с Робом Клинкхаммером и Райаном Спунером и забросил победную шайбу. А затем дал интервью корреспонденту «ПБ», в котором подробно рассказал о себе.

 — Кажется, тебя можно поздравить с удачным дебютом…

— Спасибо. Это мой первый матч после, наверное, пятимесячного перерыва. Было здорово вновь обрести игровой ритм.

— Как тебе предсезонный кэмп «Динамо»? Большие нагрузки?

— Я пока здесь лишь около недели — оценивать сложно. По-моему, нормальный сбор, много работы. Это понятно, ведь надо готовиться к сезону. Приятно вновь выйти на лед.

— Уже запомнил всех новых одноклубников?

— В основном да. Имена учу быстро. Конечно, пока не уверен, что помню абсолютно всех. Но за этим дело не станет. Тем более некоторых ребят знал и раньше.

— Спрашивал у кого-то из них совета, прежде чем подписать контракт с «зубрами»?

— Я неплохо знаком с Крэйгом Вудкрофтом — он входил в тренерский штаб сборной Канады на Олимпиаде в Пхенчхане. Поэтому особо и не нуждался в чьих-либо еще рекомендациях. Я доверился тому, что сказал Крэйг. Мы говорили об ожиданиях от предстоящего сезона, от моей игры...
— Знакомство с Вудкрофтом — важный фактор твоего перехода?

— Всегда легче принимать решение, когда в клубе у тебя есть знакомые. Да и вообще, я подумал, что это хорошая возможность. Не раз бывал в Минске, знаю, какая здесь атмосфера на матчах. В общем, готов к новому вызову.

— Ты ведь знал лично и некоторых игроков…

— С Дмитрием Буйницким выступали в прошлом сезоне в Магнитогорске. А с Робом Клинкхаммером, как и с Вудкрофтом, пересекался в сборной Канады. Мы с ним тоже поддерживали контакт в последние недели, когда Роб уже договорился с «Динамо», а я готовился к подписанию соглашения.

— Правда, что тебя звали в Минск и раньше?

— Хм, не уверен. Как-то получалось, что у меня всегда были контракты с другими клубами.

— А была ли возможность остаться в «Магнитке»?

— Видимо, нет. Они сказали, что выбрали другое направление. Ну, и я сам предпочел найти новую команду.

— Как оценишь проведенный в «Металлурге» сезон?

— Он получился тяжелым. В ноябре я был прооперирован. Можно сказать, весь сезон отыграл с травмой. Были большие ожидания, но они не оправдались.

— Твоя команда уступила «Барысу» в первом раунде плей-офф, а потом розыгрыш Кубка Гагарина вообще остановили. Что делал после этого?

— Отправился в Калгари. Первое время оставался дома, ведь в Канаде объявили карантин. Конечно, тяжело сидеть в четырех стенах. Но я ведь не единственный, кто оказался в такой ситуации. Поэтому жаловаться смысла нет. К тому же постепенно ограничения снимались. Можно было потихоньку тренироваться, играть в гольф.

— Известно, что у тебя украинские корни. Расскажи о них.

— С Украины мои дедушка и бабушка по материнской линии. От мамы мне досталась и фамилия Козун. Я сам на родине предков пока не был, но почему бы и не посетить ее когда-нибудь?

— Ты родился в Лос-Анджелесе, однако вырос в Канаде. Как так получилось?

— Мой отец — американец, но мама родом из Канады. Когда мне было десять лет, мы переселились в эту страну. Однако папа и брат до сих пор живут в США — если точнее, в Сан-Диего. Обычно приезжаю к ним в гости каждое лето. К сожалению, в этом году из-за пандемии не получилось.

— Правда, что ты начинал играть в хоккей с сыном Уэйна Гретцки?

— Да, когда мы еще жили в Лос-Анджелесе. Но я был совсем маленьким — года три или четыре. Вроде бы тогда даже немного общался с самим Уэйном, который приходил на тренировки. А потом контакт с его сыном потерял. Понятия не имею, чем он сейчас занимается. Прошло столько времени, мы давно выросли…

— Чем вообще отличаются США и Канада? Нам с другой стороны океана часто кажется, что особой разницы между ними нет.

— Ну, различия можно найти даже между двумя городами, находящимися в одной стране. Кстати, в России то же самое: Ярославль — один город, Магнитогорск — другой. США и Канада — не одно и то же, но этот вопрос слишком общий. Тяжеловато выделить какие-то конкретные особенности.

— У тебя ведь двойное гражданство. Паспортом какой страны пользуешься при пересечении границ?

— Канады. Все-таки чувствую себя больше ее гражданином, чем американцем. Когда-то я мог выбирать между молодежными сборными обеих стран, но отдал предпочтение «кленовым листьям». И завоевал с ними серебро на чемпионате мира 2010 года, который, кстати, и прошел в Канаде.

— В твоем послужном списке два десятка матчей в НХЛ. Что расскажешь о том опыте?

— Рад, что поиграл на таком уровне. Да, карьера в «Торонто» получилась не очень долгой. Но у меня были тяжелые травмы, из-за которых пробиться в сильнейшую лигу мира было еще сложнее. Как бы то ни было, ценю накопленный там опыт.

— Самый памятный момент в НХЛ?

— Пожалуй, дебютная игра с «Монреалем». Это был стартовый поединок сезона. Можно сказать, я работал всю жизнь, чтобы достичь этой цели. Поэтому эмоций хватало.

— На драфте-2009 тебя выбрал «Лос-Анджелес». Правда, что на церемонии ты даже не присутствовал?

— Ну да. Как правило, туда едут ребята, которых выбирают в первом раунде. Остальные же часто следят за происходящим из дома, и это совершенно нормально.

— Тяжело ли далось решение о переезде в Европу?

— Не особо. К тому времени я уже был готов к новому вызову, к жизни в другой стране. Генменеджер «Йокерита» Яри Курри предложил поиграть в его клубе, я согласился и могу сказать, что это был правильный выбор. Повезло, что первый сезон в КХЛ провел именно в Хельсинки. Это было отличное время.

— Перебраться из-за океана напрямую в Россию было бы тяжелее?

— Не знаю. Но за год в «Йокерите» я привык к лиге, к России, куда мы постоянно ездили. А уже на следующий год перебрался в Ярославль.

— Правда, что ты учил финский, играя с партнерами по «Йокериту» в карты?

— Ха, точно. Ребята что-то говорили в неформальной обстановке, ну а я пытался запомнить слова. В итоге освоил язык на базовом уровне. Однако с тех пор прошло почти пять лет, и я уже ничего не помню.

— А как твой русский?

— Получше. Все же в России прожил четыре года. На самом деле знаю много слов. Если задать мне вопрос по-русски, то, вполне возможно, пойму его. Хотя самому говорить намного сложнее. Скажем, дать на русском интервью оказалось бы проблематично.

— Наверняка у тебя были какие-то стереотипы о России и КХЛ. Какие из них оправдались?

— Знаешь, не люблю говорить на эту тему в прессе. Да, у меня сложилось определенное мнение, но предпочитаю держать его при себе. Могу лишь сказать, что провел в российских клубах несколько хороших лет. Мне посчастливилось выходить на лед с классными хоккеистами и познакомиться со многими хорошими людьми. Я все это ценю.

— Интересно, почему в прошлом году ты решил перебраться из Ярославля в Магнитогорск?

— Мне показалось, что это хороший шанс побороться за Кубок Гагарина. Был готов к новому вызову, поэтому и принял такое решение. К сожалению, по разным причинам план не сработал, сезон получился не таким, как я надеялся. Но что уж поделать...

— За несколько лет в России ты полюбил тамошнюю кухню?

— Некоторые блюда нравятся. Например, вареники или борщ. Не скажу, что это мой первый выбор, но в целом нормальная кухня. Вообще же я больше всего люблю суши.

— А твоя бабушка готовила восточноевропейскую еду?

— Случалось. Например, те же вареники — их у нас дома называли «пироги». И картофельные блины — по-моему, в Беларуси это «драники»? А еще роллы из капусты.

— Голубцы, что ли?

— Наверное. Так что вкус этих блюд мне знаком с детства. Кстати, бабушка с дедушкой знали украинский, но с нами на нем никогда не говорили. Все-таки мы жили в Северной Америке, где в ходу в основном английский.

— Какие воспоминания остались от участия в Олимпиаде-2018?

— О, это был замечательный опыт. Тем более что в Пхенчхане удалось завоевать медаль — пусть не золотую, а бронзовую. Храню ее сейчас дома в Калгари. Было интересно пожить в Олимпийской деревне, пообщаться с представителями других видов спорта, принять участие в церемонии открытия Игр. Много ярких моментов и хороших воспоминаний. Добавлю, что в Корею прилетали мои родственники — мама, брат и его супруга. Поддерживали меня.

— Кстати, а ты сам женат?

— Нет.

— В заключение расскажи, чего ожидаешь от сезона в «Динамо»?

— Мотивации хватает — хочу помочь команде стать сильнее. Надеюсь, мы будем выступать как можно лучше и часто побеждать. У нас в составе много молодых хоккеистов, и надеюсь, что мой опыт пригодится. Надеюсь, наладим взаимодействие с партнерами в ходе предсезонного сбора и успешно начнем предстоящий чемпионат.

 Сергей Николаев, «Прессбол»